Южный соблазн. В предпоследний раз.

И снова автора сего пригласили на "Форум украинских русистов" в Крыму. Сомнений не было: ехать. Для одних Крым, быть может, географическое понятие, полузабытое воспоминание, но не для автора этих строк: в Крыму он был счастлив, любил и был любимым. О, не столько женщинами, этими загорелыми наядами с искусительным фиговым листком, сколько самой кремнистой праной Крыма, его эллинско-волошинским веществом. Сказать ли: десять последних поездок на юг автор вообще не добирался до распутных крымских побережий. То он спотыкался о безымянное степное озеро, где застывал на добрую неделю с отвисшей челюстью над удочным поплавком, то его заносило на доисторический щебеночный серпантин в кленовых предгорьях Крыма, где он набивал багажник своих "Жигулей" белыми грибами(!), то растворялся вместе с машиной в мареве безлюдных тараханкутских равнин.

Хватало и приключений. Расскажу об одном из них, пожалуй.

80-е годы. Мы с сыном-студентом мчимся по кольцевой автостраде, как вдруг дорогу перегораживает человек-шкаф в расстегнутой до пупа ковбойке и поднятым безымянным пальцем: модный в те советские времена "авто-стоп". Ваш покорный слуга никогда не избегал (и присутствующим не советует) рискованных связей и знакомств, поэтому немедленно притормозил. Пьяноватый гигант погрузился на заднее сиденье, вручил солидную купюру, выдышал в салоне весь воздух и зычно приказал двигаться куда-то вверх. И вот мы петляем по узкому, почти перпендикулярному лабиринту, едем сквозь разные запрещающие знаки, справа и слева открываются неизвестные и загадочные санатории, как, наконец, оказываемся под вывеской "Правительственная здравница УзССР". Наш пассажир распахивает калитку "Узбекистона" ногой и исчезает, чтобы появиться через некоторое время с ящиком марочного узбекского вина. Выясняется, что он работает там на кухне, а живет еще выше, куда мы сейчас и отправимся.

Дальше - сплошные чудеса. Мы взбираемся на заоблачную площадку какого-то бидонвилля, по которому бродят стада свиней. Благодушный великан (опорожнивший к этому времени две бутылки) приглашает нас в свою хижину. Вдруг оттуда вылетает неслыханной красоты женщина средних лет и начинает колотить по его груди кулачками, плача, смеясь и выкрикивая проклятья на незнакомом языке, среди которых, однако, повторяется "порка Мадонна"!

Так вот, это и была настоящая итальянка! Донна Мария, чьи предки поселились в Крыму с незапамятных генуэзско-венецианских времен! И такими же колоритными персонажами оказался населен весь этот беззаботный ковчег на километровой высоте над уровнем моря. Русские, армяне, болгары, греки: они жили и кормились со стола упомянутых спецздравниц, где работали в хозобслуге.

Но при чем тут свиньи? А вот при том, что их кормили теми же лукулловыми переизбытками, а затем продавали на те же санаторные кухни без малейших забот и хлопот. Певчая жизнь, вечный кайф и восполненное самим собой существование в райском уголке между Черным морем и морем звезд...

Рядом оказалось небольшое озерцо, кишащее китайскими карасями. Мы благоразумно удалились на противоположный берег и принялись их таскать, жарить и вялить. Иногда по ночам на озеро
прибывали лица кавказской национальности, устраивавшие со своими дамами голые пляски при свете звезд. После них тоже оставались горы снеди и неоприходованных бутылок. Откуда-то с равнин появилась местная бродячая поэтесса, а, впрочем, автор "Ялтинского вальса", напечатанного в "Крымской правде". Она обслуживала нас завтраками и стихами. Внизу сверкало море. Мир был вечен и прекрасен. Мы находились в блаженном ядре земного бытия.

Но закончилось всё это кошмарным кинематографическим скандалом в самом буквальном смысле этого слова. До сих пор как вспомню, так вздрогну. Мы как-то не обращали внимания на стройку, затеявшуюся на расстоянии облака от нас. Стройка росла не по дням, а по часам - и вдруг превратилась в поселок североамериканских индейцев! Зритель моего поколения помнит, наверное, серию вестернов "по Фенимору Куперу" с Гойко Митичем в главной роли. Так вот, снимались они немецкой киностудией ДЕФА, и именно на лесных побережьях Крыма. Аккуратные немецкие плотники утром монтировали, а вечером демонтировали эти условные вигвамы.

Но однажды они решили искупаться под вечер в нашем озере. Лучше бы им не делать этого, потому что на встречу с "иностранцами" сбежался весь местный бомонд. Тут же возник очередной десант кавказских национальностей с очередной порцией ялтинских дам. Воцарился разноязычный сюрреалистический рейвах. Вино лилось рекой, сосед поил соседа. Всяк пил со всяким на брудершафт, после чего с пьяным счастливым хохотом рушился в ночные озерные воды.

- Слушай, Ганс, ты немец или кто? Как ты можешь со своей немецкой основательностью участвовать в этом придурочном деле? Строишь, ломаешь, снова строишь - ты себя уважаешь, или как?

Напившийся до положения риз плотник Ганс отвечал, что да, в гробу он видел этих несерьезных заказчиков из киностудии ДЕФА. И чтобы доказать это, пойдет сейчас и все свои фв.., фвы.., ф-фанерные вигвамы подпалит.

Короче говоря, в середине июля одного из восьмидесятых годов минувшего столетия над ЮБК воссиял великолепный ночной пожар. Метеорогические спутники зафиксировали очередную тепловую точку, отдыхающие узбек-генсеки негодовали и приказывали прекратить, ревели пожарные машины - а перепившиеся участники этого скандала колыхались в обнимку с голыми дамами, немцами и китайскими карасиками на лунных бликах озера "Яйла-Су".

Но не автор этих строк! В профессии зачинщика главное смыться. Впрочем, не автор этих строк был зачинщиком, а тот квадратный полуитальянец-полугрек, что заставил однажды остановить мою машину. По сей день ненавижу его и люблю, люблю и ненавижу. Петрос, откликнись! Ты жив еще? И жива ли твоя прелестная донья Мария?..

Ах, други мои! Жизнь дается человеку только раз, и прожить её нужно так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно растраченные годы. Любите пожары; в них сжигается наша подлая мещанская сущность. Каждому дарована возможность хоть раз в жизни ударить по столу так, чтобы зашатались троны и царства. Вместо того, чтобы собачиться с утра до вечера по поводу Ганди, поехавшего в Данди, расскажите-ка присутствующим о каком-нибудь безумном поступке в жизни, который вы совершили или собираетесь совершить. И тогда именно вокруг вас станут собираться внимающие толпы, и говорить: "О! Смотри-ка, мы думали он так себе, пикейный жилет, а он, оказывается, "пояс джахида" примерял на себя в молодости и девять раз подряд переписывал от руки "Архипелаг ГУЛАГ"!"

Но замнем эту рискованную тему и возвратимся в цивилизованные крымские пределы, на очередной "Форум украинских русистов", который тоже прошел на славу. Русисты в сегодняшней Украине не в чести. Изучение русского языка и литературы сведено в украинских школах и вузах до минимума. "Западники" из укрпарламента спят и во сне видят украинца, читающего Тараса Шевченко на английском языке. Поэтому прошлогодний симпозиум украинских русистов стоил его организаторам изрядных служебных неприятностей: прямо в ходе симпозиума был снят с должности проректор Таврийского университета проф. В. Казарин. Но буквально на следующий день оказался назначенным на должность крымского вице-премьера по вопросам культуры! Бывший председатель Верховной Рады Крыма, коммунист Леонид Грач не давал своих единомышленников в обиду. Сегодня его сменил еврей с не менее энергичной, но абсолютно немецкой фамилией: Борис Дейч. Коренные крымчане в очередной раз хлопают глазами и ушами.

Нынешним разом организаторы Форума умело воспользовались объявленным "Годом России в Украине" и превратили форум в весьма впечатляющее действо. В президиуме - члены правительства Автономной Республики Крым, депутаты российской Госдумы, православные попы в митрополитских одеяниях и редакция "Дней литературы" почти в полном составе. Зачитывается пламенное приветствие Посла России в Украине В. Черномырдина. Каждое заседание заканчивается фуршетом, на котором звучат духоподъёмные русские песни. Оказавшись "в кругу своих", украинские русисты оттягиваются на полную катушку. Проф. Л. Фризман: "Руководители Украины ведут себя двулично и безнравственно. Приехав в Россию выпрашивать поставки газа, они распинаются в своей любви к русскому языку, уверяют, что в Украине он никогда не будет восприниматься как иностранный, что ему обеспечены возможности распространения и развития. А вернувшись домой, они вновь продолжают творить свое черное дело."

Да, но что возразить на это? Как опровергнуть харьковского профессора, если "русский вопрос" действительно стал разменной монетой в коридорах киевской политической тусовки, согласной заговорить хоть на иврите, раз этого потребует личный интерес? Рядовому романтичному хохлу этого невдомек. Он будет распевать песни сечевых стрельцов, сидя на телегах, вывозящих его на новейшую европейскую свалку.

Слово "дерусификация" повторялось на симпозиуме постоянно, и это при том, что за три дня его работы ни одного доклада не прозвучало на украинском языке. Прибывшие на Форум зав. кафедрами русской филологии и общего языкознания Лвовского университета дипломатично помалкивали. На фуршетах они воодушевленно братались с московским политикумом, но затем на всякий случай досрочно исчезли в безопасном купе "Симферополь-Львов". Что ж, их можно понять: их профессорские зарплаты обеспечены все-таки не российским рублём, а украинской гривной. Хотелось бы, однако, большей гражданской сознательности от "украинских русистов", цитирующих свою любовь к Украине исключительно на русском языке.

На обратном пути из Ливадии в Симферополь наш микравтобус попал на перевале в ночной снежный занос. Нас откапывали и тащили на грейдере крымские татары из соседней деревне, а потом запросили баснословный бакшиш. Хорошо, что хоть не лишили живота.

И все равно Крым прекрасен. Даже в зимние снежные времена. Вспомните, как гениально снял февральскую Ялту Сергей Соловьев в "Ассе". Автор там был, мед пиво пил и подтверждает: в действительности зимняя Ялта еще неповторимее и неотразимее. Особенно в предпоследний раз.

val_serd, 16.02.2003.