Построены они из сарматского известняка, оба двухъярусные. Внешний (Константиновский) в виде подковы, повторяет очертания формы мыса. Михайловский имеет в плане форму широкой буквы "П" с закругленными внешними углами, над которыми возвышаются трехъярусные башни.
По поводу этих фортов хочется поделиться с читателем малоизвестным, но любопытным фактом их истории. В 1840 году Севастополь посетил французский инженер-геолог, состоящий в то время на русской службе, О. де Гель с супругой (известной авантюристкой, возможно, шпионкой). Иностранцам показали все, что можно было показать, в том числе доки и батареи. Вернувшись во Францию, супруги немедленно опубликовали мемуары, где весьма пренебрежительно отозвались об укреплениях Севастополя, а что касается фортов, то они предсказывали, что их стены рухнут от первого же залпа. В Европе все слышали о воровстве и взяточничестве, процветавших в России, и, конечно, легко этому поверили.
5 (17) октября 1854 года англо-франко-турецкий флот вытянулся огромной дугой перед русскими береговыми батареями и открыл огонь при полном штиле, имея многократный перевес в артиллерии. Море затянуло дымом. Когда он рассеялся, перед потрясенными моряками предстали почти не поврежденные каменные стены фортов, продолжавшие обрушивать ливень снарядов59. Атака провалилась, многие корабли союзников пришлось отправить на ремонт в Константинополь.
Форты выдержали. Но они перенесли и большее - в июне 1942 года об их старые стены разбивались снаряды и мины фашистов. Форты были опорными пунктами обороны Севастополя на Северной стороне и успешно отражали натиск врагов.
Недавно закончилась реставрация Константиновского форта, в амбразуры даже поставили макеты орудий того времени, его фасад облицевали белой альминской плиткой, закрывшей оспины от пуль и осколков. Зато Михайловский остался в прежнем виде, его северный фасад весь иссечен пулеметными очередями - они, как щупальца, сходятся вокруг одной амбразуры. В ней стоял наш пулемет и яростно палил по холмам, откуда наступал враг. А оттуда поливали форт свинцом, стараясь нащупать эту, единственную, амбразуру.
В первой половине прошлого века в городе появился первый монумент (сейчас их, без памятников археологии и архитектуры, насчитывается девятьсот). Стоит он на оконечности Матросского бульвара (бывший Малый, Мичманский). Посвящен подвигу А. И. Казарского (1797-1833), который в мае 1829 года, командуя небольшим бригом "Меркурий", сумел отбиться и уйти от двух линейных турецких кораблей. Монумент заложен в 1834 году, окончен в 1839-м, автор проекта - архитектор А. П. Брюллов. На каменной усеченной пирамиде - стилизованная модель античного военного корабля. Памятник прост, лаконичен и вполне соответствовал классицистической застройке Севастополя того времени. Традиции античности проявились и в тексте надписи на памятнике: "Казарскому - потомству в пример". Текст на монументе вполне соотносится с памятниками античного времени, воздвигнутыми в честь героических деяний древних греков и римлян.
Точно сказать, какой из домов Севастополя восстановили первым после Крымской войны, нельзя, но, скорее всего, это был один из домишек на Артиллерийской, Корабельной или другой слободке. Люди состоятельные или чиновные перебрались в другие места, а бедняки вернулись с Северной стороны на родное пепелище - им уезжать было некуда. Ловили рыбу, устриц, занимались яличным извозом и водили туристов. Они хлынули потоком сюда и не только из России, но из Западной Европы и даже Америки (в 1867 г. в Севастополе был Марк Твен, оставивший выразительное описание разрушенного города). В 1857 году в Николаеве печатается (автор Д. Афанасьев) "Путеводитель по Севастополю, его бастионам и окрестностям, изданный с целью благотворения на его развалинах". Видимо, не сладко приходилось местным жителям, если была надобность в "благотворении на развалинах".
Но время шло, и город постепенно возрождался. Сооружались дома, отмеченные эклектизмом, что вполне подходило для южного, курортного (а Севастополь пытались превратить в курорт) города. К счастью, это слово (как и "модерн") перестало быть ругательным и нас уже не шокирует смешение стилей даже на одном фасаде. А было время, когда некоторые архитекторы города даже требовали сноса двух лучших зданий Севастополя - нынешнего Дворца пионеров и Художественного музея. Разум восторжествовал, так как восстановить их оказалось намного дешевле, чем построить заново.
Художественный музей (1899 г.) действительно очаровательная постройка. Его фасад уникален огромным количеством декора, деталей разных эпох и стилей: здесь атланты, колонны всех ордеров, маскароны, элементы барокко. По четвертому этажу идут мансарды, здание нарочито асимметрично: с одной стороны фонарь, с другой - открытые балконы. Нужно было иметь бездну фантазии, чтобы создать столь живописное сооружение (к сожалению, автор пока неизвестен).
Дворец пионеров (бывший Институт физических методов лечения, 1914 г., архитектор В. А. Чистов) - совсем другое дело. Главный фасад украшает коринфский портик, охватывающий все три этажа. Колонны стоят на высоких гранитных пьедесталах, между ними - парадная лестница. Интересно решен и морской фасад (здание стоит на самом берегу): два выступающих трехэтажных крыла образуют внутренний дворик с бассейном. От набережной его отделяет изящная ротонда с коринфскими колоннами на высоком цоколе. Сильно пострадавшее во время Великой Отечественной войны, здание реставрировано в 1966-1967 годах по проекту А. В. Бобкова и А. Л. Шеффера. При этом, к сожалению, были уничтожены скульптуры по обеим сторонам фронтона главного фасада (они изображали мчащиеся колесницы).
Владимирский собор на Центральном холме - наиболее заметное здание Севастополя. Его блестящий на солнце купол виден отовсюду. Собор служит усыпальницей многих высших офицеров Черноморского флота. Самые известные из них: М. П. Лазарев, В. А. Корнилов, П. С. Нахимов и В. И. Истомин. Их имена высечены на наружных стенах собора.
Его заложили в 1854 году, но к началу осады успели возвести только фундамент. При этом следовали проекту К. А. Тона (1794-1881), который запроектировал крестово-купольный пятиглавый кубовидный храм для сооружения в Херсонесе, но по желанию М. П. Лазарева его решили строить в Севастополе.
В 1862 году возобновить строительство пригласили архитектора А. А. Авдеева (1818-1885). Он жил тогда в Севастополе, сооружал храм св. Николая на Братском кладбище (Северная сторона).
А. А. Авдеев не был сторонником официального "русско-византийского стиля" с его обязательным пятиглавием, апологетом которого был К. А. Тон. А. А. Авдеев отказался следовать его замыслу и разработал новый проект на основе подлинной византийской церковной архитектуры, которую хорошо изучил.
Фундаменты были использованы прежние, строительство завершили только в 1888 году, после смерти автора. Храм однокупольный с восьмигранным барабаном и треугольными фронтонами по всем фасадам. Выполнен он из местного светлого известняка, на фоне которого выделяются темные колонны из лабрадорита с мраморными резными капителями, на которые опираются арки. Общая высота собора - 32,5 м. Во время Великой Отечественной войны он серьезно пострадал, реставрация интерьеров еще не закончена.