|
Продожение...
 Биоценоз скал. В Черном море скалистые
берега, особенно по южному побережью Крыма, представляют собою
обычное явление. Скалы спускаются в море до пятнадцати (иными
местами и более) саженей глубины. Начиная от самого уровня воды и до
самой подошвы, скалы по всему Черному морю почти сплошь одеты
буро-оливковой водорослью-цистозирой, которая необычайно крепко
держится на скалах; ее срывают только очень сильные бури. В более
загрязнённых местах на первое место выступает зеленая ульва или
морской салат, действительно сходная с салатом по наружному виду, и
энтероморфа, в виде зеленых, надутых местами кишок.
Около самого уровня воды, на сильно прибойных местах, часто
встречается розовая, пропитанная известью, водоросль кораллина,
имеющая вид голых, сильно ветвящихся очень хрупких кустиков, около
полувершка высотой. Кроме этих водорослей встречается много других,
так как подавляющее большинство видов морских водорослей живет
именно на скалах и сравнительно неглубоко. Почти все водоросли
Черного моря требуют для себя твердой опоры; на мягком песке и иле
они, кроме одной филлофоры, встречаются сравнительно очень редко и
притом в подавляющем числе случаев прикрепляются к живущим в песке и
иле моллюскам, к живым или мертвым, или к случайно оказавшимся
камням.
Некоторые водоросли, особенно зимой и весной, поднимаются на
скалы сравнительно высоко над уровнем воды и довольствуются тем, что
их временами заливают волны или даже только смачивают брызги от
волн.
Такими же условиями жизни могут довольствоваться и некоторые
животные, часть которых или прикрепляется неподвижно, подобно
водорослям, на всю жизнь, или обладает способностью так крепко
присасываться к скалам, что они могут противостоять даже самым
сильным бурям. Примером первых могут служить ракообразные балянусы и
хтамалусы, белесоватые раковины которых, диаметром около полу
сантиметра, иногда сплошным слоем покрывают прибрежные скалы выше
уровня воды; примером вторых - живущие вместе с балянусами пателли,
одностворчатые моллюски, которые присасываются своею ногою так
крепко к скалам, что оторвать рукою их можно только, если захватить
врасплох. Другие моллюски, мидии, прикрепляются с помощью особых
выделяемых ими, очень крепких биссусных нитей. В портах и гаванях
мидии покрывают опорные стенки, сваи и малоподвижные суда сплошным
слоем; они в очень большом количестве употребляются в пищу,
обыкновенно в вареном виде. Скалы открытого моря тоже нередко бывают
покрыты мидиями, как видно по фотографии, снятой во время осеннего
падения уровня Черного моря. На этой же фотографии буквой "а"
отмечены присосавшиеся к скалам пателли. Обросшие мидиями стенки и
сваи представляют собою целый мир, который ютится частью на мидиях,
частью между их биссусными нитями. Особенно интересны длинные, более
аршина, и тонкие, около полутора миллиметра диаметром, черви
немертины, другие черви нереиды и разноцветные лепешки со
звездочками - это сложные оболочники, ботриллюсы, где отдельный луч
звездочки есть отдельное животное.
На веточках цистозиры тоже ютится целый мир гидроидов, губок и
червей; особенно много живет на ней мелких ракообразных, из которых
особенно выделяются своим видом прозрачные, похожие на веточки
морские козы, капреллиды, обыкновенно около трети вершка ростом.
Все деревянные сооружения в море, сваи, днища судов и проч.
протачивает так называемый корабельный червь; это - моллюск, имеющий
форму червя. Летом в течение полутора месяца он успевает проточить
доски и сваи до двух с половиной сантиметров в глубину; поэтому в
море, особенно у Севастополя, все деревянные суда обшиваются медью
или цинком, или же часто вытаскиваются на берег для просушки.
Несколько лет тому назад корабельные черви привели в Феодосии за
короткий срок в полную негодность пристань, стоившую много десятков
тысяч рублей.
Моллюски обладают способностью протачивать не только дерево, но и
скалы. Моллюски заточены в своих норах на всю жизнь и выбраться
оттуда никак не могут. Кроме петриколь, скалы в Черном море
сверлятся еще несколькими видами моллюсков, из которых особенно
интересны фолады, обладающие способностью светиться. На сваях,
вместе с мидиями, а на скалах, на цистозире, часто встречаются еще
колониальные животные гидроиды, имеющие вид разнообразно ветвящихся
кустиков; самая мелкая веточка на рисунке состоит из ряда животных,
и мшанки, образующие иногда огромные, точно ажурной работы из тонкой
известковой корочки, гофренные или гладкие, наплывы на сваях и
мидиях.
 Под Керчью на суше есть скалы, которые в свое время были
сложены в море этими микроскопически малыми животными, строящими
себе известковые ячейки одна около другой. На скалах часто
встречаются еще неподвижно прикрепленные разного цвета (зеленые,
синие и желтые) губки и красные, зеленые или бурые актинии, животные
в виде столбика с венцом щупальцев наверху. Среди щупальцев имеется
отверстие, служащее для приема пищи, для выбрасывания уже
переваренных ее остатков и для рождения потомства. Актинии часто
встречаются на нижней стороне камней, лежащих неглубоко от уровня
воды.
Из животных, умеющих хорошо передвигаться, на берегах и скалах,
выступающих из воды, всего чаще можно заметить мраморных крабов,
которые очень любят оставаться на суше без воды, но, конечно,
убегают в воду и трещины скал при малейшей опасности. По скалам над
водой стадами бегают морские мокрицы, лигии.
Других крабов, как травяного и каменного, можно видеть нередко с
самого берега, хотя из воды они обыкновенно и не выходят. Что
касается рыб, то среди прибрежных обрастаний и у скал всего чаще
можно наблюдать разных зеленушек и собачек. Зеленушки называются так
за свою господствующую окраску, а собачки за умение больно щипаться.
Близко к прибрежным скалам в определенное врем года подходят и
серебристые стада кефалей и лобанов, которые ловятся у берегов Крыма
в количестве более десяти миллионов штук ежегодно.
В прежнее, и сравнительно недалёкое, время, под навесами
прибрежных скал в пещерах в большом количестве жили белобрюхие
тюлени, Monachus albiventer Gray, южная форма, встречающаяся и в
Средиземном море. В настоящее время у русских берегов тюлени
совершенно истреблены, и найти их можно только у берегов Анатолии, в
Турции. Габлицль около 1785 года указывал, что тюлени нередки в
Севастопольской бухте; еще теперь живы лица, видавшие тюленей около
Херсонесского маяка у Севастополя; но в настоящее время, конечно,
всё это отошло в область преданий. На всех языках по всему Черному
морю тюлени называются "морскими медведями".
Биоценоз песка. Песчаные берега по югу и западу Крыма
развиты сравнительно слабо, кроме известного Евпаторийского пляжа.
Песок уходит в море, у открытых берегов, обыкновенно до глубин около
15 саж. Вдали от берегов, в открытом море, песок у нас совершенно не
встречается, и вообще слабое развитие песчаных грунтов является уже
давно отмеченной и характерной чертой Черного моря, сравнительно с
другими.
Подобно тому, как у скал животный мир моря поднимается на
некоторое расстояние от воды, так и у песчаных берегов животные
ютятся не только в песке, погруженном в море, но и около самого
уровня воды и даже несколько дальше к самой суше. Но в то время как
население скал все свои усилия употребляет на то, чтобы прикрепиться
к скале и так или иначе на ней удержаться, население песка в
подавляющем большинстве случаев заботится о том, чтобы закопаться в
него, как бы зная, что песок не может служить опорой для
прикрепления. Если бы животное, умеющее только прикрепляться,
поселилось на песке, то первая же буря лишила бы его всякой опоры,
и, сделавшись игрушкой волн, оно было бы или разбито о ближайшие
скалы, или же глубоко погребено под наносными слоями песка. Песок у
нас бывает скаловой, из разбитых прибрежных скал, или же из более
или менее перебитых раковин, или же смешанный. Живущие в песке
животные или обладают узким, длинным телом, которое может пролезать
в промежутки между песчинками, или же, по крайней мере, приостренным
передним концом тела, помогающим им закапываться в песок. Примером
первых могут служить саккоциррусы, узкие длинные до вершка
зеленоватые черви, ютящиеся около самого уровня воды, или же еще
более длинные, до аршина, белые немертины с красной головкой,
линеусы; примером вторых --разные двустворчатые моллюски, у которых
приострены передний край раковины и нога, а также низшее хордовое
животное, знаменитый в науке амфиоксус; амфиоксус имеет острый
передний конец тела; такой же конец имеет рыбка пескожил; у коротких
и сравнительно толстых червей, как офелия и глицера, носы являются
тоже совершенно острыми; все это - приспособления для закапывания.
Из рыб на песке встречаются плоские камбалы (бывают весом до 30
фунтов), глоссы и морские языки, тело которых сплющено по бокам, в
виде более или менее длинной лепешки, и которые всегда лежат и
плавают на одном из своих боков, на правом или левом, смотря по виду
рыб. У взрослых экземпляров этих рыб оба глаза находятся на одном
боку, именно на том, который остается свободным, когда рыба лежит на
иле или песке; но в молодости оба глаза сидят правильно, по одному
на каждой стороне тела; затем, по мере роста рыбы, один из глаз
переходит на другой бок, где получаются уже два глаза; бок же,
обращенный ко дну моря, остается без глаз. В песок любит
закапываться небольшая, около четверти аршина, рыбка, морской
скорпион. Эта рыбка с помощью шипов, находящихся у нее на жаберной
крышке и первом спинном плавнике, нередко наносит купающимся людям
страшно болезненные уколы, причиняющие боль, при которой даже
взрослые люди бывают не в силах удержаться от громкого крика;
появляется опухоль, и болезненные ощущения чувствуются иногда до
двух недель. В заливах Черного моря и почти во всём Азовском песок и
ил бывают переполнены моллюсками кардиум; из кардиумов сложены
многие косы Азовского моря, откуда берется отчасти ракушечный песок,
которым засыпано во многих местах полотно между рельсами южных
железных дорог.
В песке около уровня воды и выше везде массами встречаются
гаммарусы, или морские блохи, ракообразные животные; они часто
прыгают по сухому песку и особенно прячутся под кучи мертвых
водорослей, которые часто выбрасывает на берег море.
В песке же, в море, живет белесоватый краб, плавунец, который то
лежит закопавшись в песок, то быстро выплывает вверх, работая
расширенной на конце, как весла, пятой парой своих ног.
В Джарылгатском заливе, в Хорлах и Скадовске можно часто видеть,
как эти крабы, по нескольку штук сразу, садятся на медуз корнеротов
и пользуются ими для передвижения и отдыха, так как сами они плавают
очень плохо.
Биоценоз ракушечника. В Севастопольском рейде, в
Джарылгатском заливе, в Керченском проливе и в некоторых других
пунктах Черного моря, глубже прибрежного песка, мы находим в море
скопления мало перебитых раковин и живых моллюсков, среди которых
особенно много встречается устриц и гребешков. Устриц ловят с
помощью вышеописанных драг.
Ракушечный грунт или устричная гряда, в том виде, как его
поднимают со дна моря, изображен на верхней фотографии табл.; на
этой фотографии буквой б отмечены устрицы, буквой г - моллюск тапес,
а буквой в - краб. В Севастополе и Джарылгатском заливе имеются даже
устричные заводы, где занимаются выращиванием мелких устриц до их
промыслового роста (не менее вершка).
По исследованию 1903 года, общий лов устриц по Крымскому
побережью и Каркинитском заливе определялся в 4,5-5 миллионов штук в
год. К сожалению, устрицы, живущие и выращиваемые в загрязненных
местах, обладают способностью сохранять бактерии и, между прочим,
бактерии брюшного тифа; в Севастополе, где теперь и канализационные
воды спущены в море, смерть от брюшного тифа, полученного при
употреблении в пищу устриц, далеко не является редкостью. В 1903/4
году от такого устричного тифа в Севастополе умер целый ряд лиц.
Кроме устриц и моллюсков, на ракушечнике живут губки, черви,
крабы, оболочники и другие животные и водоросли. На устрицах часто
строят свои известковые трубки разные черви; из губок интересны,
достигающие иногда величины мандарина и более, ярко красные или
оранжевые шары суберитес. Суберитес спускается и глубже ракушечника,
уже в область ила.
На ракушечнике, песке и скалах встречается рак отшельник,
который, как известно, прячет свое мягкое брюшко в пустую раковину
моллюска. Эта раковина служит ему домом, в который он прячется и
который постоянно таскает с собою. По мере своего роста отшельник
меняет старую раковину на новую. В Черном море отшельники достигают
величины не более вершка и являются карликами сравнительно с видами,
живущими в Средиземном море и океанах.
Биоценоз зарослей морской травы зостеры. В глубине заливов
у Севастополя, в гаванях, в Таманском и Джарылгатском заливе и в
других защищенных от бурь местах, реже в открытом море, на
иловато-песчаном грунте, на глубинах обыкновенно не более 5 саженей,
встречаются роскошные луга зеленой морской травы зостеры. Высушенная
зостера употребляется на тюфяки и на подкладку под черепицу на
крышах. Но пока она растет в море, она служит убежищем целому ряду
животных. К ней как формой своего тела, так и окраской,
приспособились морские иглы, рыбы, которых, когда они прячутся в
траве, почти даже не заметишь. Зостерные луга любят креветки,
которых ловят там в определенное время в огромном количестве
экземпляров. По ее листьям ползают морские тараканы, идотеи, которых
можно найти и под прибрежными камнями и травой. Под ее корнями
прячется масса разнообразных червей, моллюсков и единственная в
Черном море морская звезда, вернее, мелкая амфиура. К листьям
зостеры прикрепляются разные виды гидроидов и мшанок. Кроме игол и
других рыб, среди зостеры и цистозиры встречаются еще морские
коньки, рыба, всей формой своего тела напоминающая шахматного коня.
Замечательно, что у игл и коньков, как это, впрочем, нередко бывает
у рыб, заботы о потомстве в большей степени лежат на самцах, чем на
самках; именно самцы этих рыб вынашивают рожденную самками икру или
у себя на животе, в особых карманах и складках кожи, или же она
приклеивается на живот самцам и остается там, пока не выклюнутся
мальки. В прогалинах песка между зостерой нередко можно увидеть
скатов, морских котов. Морские коты бывают длиною более аршина и
только по недоразумению, равно как и другой вид скатов, морские
лисицы не употребляются в России в пищу; тогда как на рынках
приморских городов западной Европы это обычный пищевой продукт. На
хвосте у котов имеются одна, две или более очень острых игл,
зазубренных как пила, которыми коты могут наносить неосторожным
рыбакам крайне тяжелые поранения. Известны случаи, когда коты своим
хвостом взрезали рыбакам полость живота или перерезали мышцы ноги
вплоть до кости. Морские коты, хотя и рыба, но родят живых
детенышей, а яйца морских лисиц, с оболочкой в виде Черного пакета
около вершка шириной с четырьмя рожками нередко можно найти
выкинутыми на берегу моря.
Биоценоз илистых берегов. Илистые берега встречаются в
море лишь в таких районах, которые совершенно защищены от бурь; они
почти постоянно сопровождают луга зостеры, о которых говорилось
выше. В таких берегах, около уровня воды, живет масса червей,
особенно нереид и арениколь, которых собирают как наживку для
удочек. Впрочем, арениколи, изображенные на рисунке 13 в натуральный
рост, предпочитают жить несколько глубже и под корнями зостеры; но
те и другие играют в море ту же роль, которая на суше выпала на долю
дождевых червей. Отделенные от моря заливы часто превращаются в
соляные озера, как Сакское и др. В определенное время года эти озера
бывают переполнены рачками артемиями, длиной около сантиметра.
Биоценоз мертвой травы и водорослей. Как ни прикрепляются
к скалам водоросли и как ни прячется в заливы зостера, однако бури
уносят и зостеру, и водоросли иногда очень далеко от их первичного
местопребывания и частью выкидывают на сушу, на берег, частью
погребают на дне моря в таких местах, где почти не действуют ни
волны, ни течения. При этом отрываются не только старые, отмирающие
экземпляры, но иногда совершенно свежие и здоровые. На берегу под
кучами мертвой травы, как мы уже говорили, прячутся гаммарусы,
идотеи и другие ракообразные. Когда такая куча сильно загнивает, в
ней разводится много белых червей, энхитреусов, ростом около
полувершка. Мертвые растения, отложенные на дне моря, тоже дают
приют целому ряду животных. На прилагаемой карте Черного моря частой
крестообразной тушёвкой отмечен в Каркинитском заливе тот район, где
отлагаются травы и водоросли, выносимые из вершин Каркинитского и
Джарылгатского залива. Эти места отложения мертвой травы совпадают
часто с местами зимних залежей осётров, и уничтоженные теперь на
Черном море траулеры, пароходы, вылавливавшие зимой особыми неводами
в громадном количестве красную рыбу, называли эту мертвую зостеру
"осетровой травой".
Биоценоз мидиевого ила. Отложения в глубине моря мертвых
трав и водорослей приводят нас к глубинам более 15-30 саженей, где
уже по всему Черному морю откладывается ил и где нет ни песка, ни
скал, ни ракушечника. В этом районе механическое действие волн очень
слабо, и здесь (30 саж.) господствует мало колеблющаяся температура
около 10° C.
Район мидиевого ила отмечен на карте Черного моря горизонтальной
тушевкой; мы видим, что он особенно развит в северо-западном углу
Черного моря. Буквой д отмечены мидии, раковины которых здесь
гораздо тоньше, чем у тех, которые живут в прибрежной полосе и
подвержены ударам волн. Иловые мидии представляют собою особый, ясно
выраженный подвид. Буквой е отмечены асцидии, которых встречается в
этих условиях очень много, буквой з - яйцо ската, морской лисицы. В
этом илу закапываются креветки, но другой вид, чем тот, который
живет среди зостеры, и черви; очень большого размера достигают
гидроиды и некоторые губки.
Биоценоз фазеолинового ила. В Черном море наиболее глубоко
лежит (в среднем на глубинах около 57 саж.) и наибольшее
пространство занимает биоценоз фазеолинового ила, названного так по
преобладанию там моллюска фазеолины, о котором говорилось выше.
Нижний рисунок той же таблицы, справа, показывает нам в изломе
высушенный фазеолиновый ил, а слева моллюсков, живущих в этом илу.
Буквой и отмечена фазеолина, изображенная в слабо уменьшенном виде.
На карте Черного моря мы видим, что фазеолина занимает собою всю
живую полосу дна Черного моря в пределах глубин от 35 и до 100
саженей; она отмечена вертикальной тушевкой.
Остальной животный мир фазеолинового ила очень небогат; водоросли
в нем почти совершенно не встречаются; солнечный свет там весьма
ослаблен, и господствует круглый год низкая температура.
Вообще почти всё разнообразие и без того бедной фауны и флоры
Черного моря ограничено верхними 25-35 саженями глубины; ниже идет
поразительное однообразие условий жизни, а вместе с тем качественная
бедность морского населения Черного моря. По мере приближения к
стосаженным глубинам уменьшается в своем количестве и фазеолина, и,
наконец, около ста саженей мы встречаем только изредка живого червя
мелинну, живущего как бы в резиновых трубках, и только мертвые
остатки других животных. Здесь начинается сероводородное царство,
где живут одни бактерии.
Биоценозы филлофорного моря и теребеллидного ила. Часть
биоценоза мидиевого ила, расположенного в треугольнике: Севастополь,
Дунай, Одесса, занята очень своеобразным, отмеченным на карте косыми
линиями, биоценозом филлофорного поля, занимающим площадь около 70
морских миль длиною и более 40 шириной, как раз в центре наиболее
широкой, жилой площади Черного моря. В этом районе всё дно Черного
моря положительно завалено красной водорослью, филлофорой. Эта
филлофора находится там в таком громадном количестве, что траулер за
короткое время поднимал ее до 189 пудов; даже паровой лебедкой было
трудно поднять тралы и их приходилось разрезать, чтобы выбросить
лишнюю тяжесть в море, и, тем не менее, поднятой водорослью, как
видно по фотографии, был завален весь нос траулера "Феди". Фауна там
небогата, но замечательна преобладанием красного цвета. Живущие там
рыбы, черви, раки все красные.
Биоценоз теребеллидного ила представляет собою верхние ярусы
фазеолинового ила и характеризуется преобладанием червей
теребеллид.
Планктон Черного моря. Как в Черном, так и в других морях
легко можно наблюдать медуз, которые как бы взвешены в воде
открытого моря и благодаря сокращениям своего колокола, слабо,
обратными толчками, передвигаются с места на место в пределах очень
ограниченного района. У нас встречаются только две больших медузы:
одна, ушастая аврелия, диаметром до 4 вершков, а другая корнерот,
диаметром до 8 вершков, окрашенная очень красиво в
синевато-фиолетовые тона, с темной оторочкой по нижней стороне
колокола; кроме них встречаются более мелкие медузы, как сарсия, до
полувершка, раткеа, до восьмой вершка, и некоторые другие. Из класса
ребровиков в Черном море встречается только одна плейробранхия, и
формой, и ростом напоминающая виноград, с 8 рядами мерцающих ребер.
Все эти организмы можно видеть и невооруженным глазом. Но толща воды
всякого моря заключает в себе еще массу организмов, невидимых
простым глазом, а только при большем или меньшем увеличении
микроскопа. Часть этой микроскопической фауны и флоры ловят так
называемыми планктонными сетками, сделанными из очень частой
шелковой материи. Сама сетка имеет вид конуса, а входное, круглое ее
отверстие (основание конуса) поддерживается металлическим обручем.
За этот обруч, с помощью веревки, сетку тянут по чистой воде, в
горизонтальном или вертикальном направлении. При подъеме сетки из
воды, в ее носике оказывается большее или меньшее количество мелкого
осадка, или, если хотите, каши, нередко коричневато-зеленоватого
цвета, которая, при рассматривании в микроскоп, оказывается
состоящей из массы, иногда очень разнообразных, животных и растений.
Сюда входят, кроме мелких медузок, диатомовые водоросли, особенно
хэтоцерос, перидиниевые водоросли, простейшие животные, как
светящаяся ноктилюка, веслоногие и ветвистоусые ракообразные,
личинки червей, моллюсков и других живущих на дне животных, личинки
и икра рыб и проч. В совокупности, весь этот растительный и животный
мир, населяющий открытую воду, и называется планктоном. Планктонными
организмами вызывается и известное свечение моря, которое бывает у
нас особенно роскошным в период август-ноябрь. Кроме вышеуказанных
ноктилюк, в Черном море светятся еще церациумы, ребровики и целый
ряд других простейших и высших животных. Свечение моря вызывается
почти всегда раздражением организмов, будут ли тут действовать
волны, или ход судна и действие пароходного винта, или просто удар
по воде. Планктонная сетка, при лове во время свечения, приходит вся
наполненная как бы расплавленным серебром. Все планктонные организмы
имеют ряд общих черт. Их удельный вес приближается к весу воды, что
необходимо для того, чтобы они могли держаться в воде во взвешенном
состоянии и не тонули.
В состав тела, например, медуз, входит громадное количество воды.
Если взять медузу, которая иногда с трудом помещается в ведре, и
положить ее на лист бумаги на солнце, то через некоторое время на
листе останется только пленка, так как испарится вода, которой в
теле медуз содержится до 95 %. Другие организмы имеют включения
жира, или шипы и выросты, которые помогают организмам держаться в
воде, направлять свое движение и не тонуть. Все планктонные
организмы обыкновенно прозрачны или окрашены преимущественно в синие
и голубые тона, а также в красные и коричневые. В Черном море иногда
бывает можно наблюдать красные полосы в воде, вызванные обильным
скоплением перидиней.
В летнее время планктон по своему составу ясно распадается на
планктон верхней, теплой и нижней, холодной воды. В очень большом
количестве он скопляется в пограничной между ними области. Ниже ста
саженей живого планктона уже нет, там попадаются только трупы и
особенно оболочки планктонных организмов, отмирающих в верхних
слоях. Целый ряд планктонных, отмерших организмов, по мере падения,
совершенно и бесследно растворяется в воде, но часть упадает на
дно.
Нектон Черного моря. В Черном и Азовском морях, вместе,
насчитывается до 134 видов рыб, и 4 или 5 видов млекопитающих, в том
числе 3 или 4 вида дельфинов и тюленей. В самом Черном море большое
промысловое значение имеют до 20 видов рыб.
В отношении рыболовства, по количеству вылавливаемой рыбы и
доходности, Черное море, вместе с Азовским, из всех рыболовных
районов Европейской России занимает второе место. Общая
производительность нашего Припонтийского края определяется в
4,182,000 пуд. рыбы, при доходности в 6,262,000 руб. и при 35,000
занятых промыслом лиц (данные департамента Земледелия к 1912 году).
Первое место в Европейской России принадлежит Прикаспийскому краю,
где соответствующие цифры будут: 23,167,000 пудов, 66,367,000 рублей
и 172,000 людей.
По сводке Н.Е.Максимова, в Черном море, по побережью от Дуная
через Одессу, Севастополь, Ялту и Феодосию до Керченского пролива,
ко времени около 1910 года, в круглых цифрах ловилось следующее
количество рыбы: из кефалевых: лобана 18,000 штук, остроносика
300,000 штук и малой кефали 13,525,000 штук; скумбрии 73,880,000
штук; камбал 32,000 пудов; осетров, белуги и севрюги летом 14,500
пудов, а зимой 12,000 пудов; барбулек или султанок 13,000 пудов;
сельдей 7,000 пудов; хамсы 90,000 пудов; бычков 39,000 пудов, а
всего, всей рыбы, на сумму около 1.800,000 рублей; занято же этими
промыслами, по тому же побережью, было до 11,000 человек.
Лов остальных рыб был незначителен и не имел большого
экономического значения, относительно главнейших промысловых рыб,
часть которых изображена на таблице страницы, мы, будучи ограничены
местом, дадим лишь некоторые основные сведения.
О некоторых рыбах говорилось уже выше.
Осетровые рыбы, то есть белуга, осетр и севрюга, как сообщает в
своей сводке Н.Е.Максимов, живут в Черном море постоянно, за
исключением того времени, когда достигшие половой зрелости особи
уходят в реки для икрометания. Места распределения осетровых в
Черном море изменяются, в зависимости от времени года. В зимнее
время, под влиянием сильного понижения температуры в поверхностных и
неглубоких частях моря, осетровые уходят в более глубокие слои, на
так называемые "ятови", где и остаются до наступления весны. В
западной части Черного моря такие места известны у южного берега
Крыма на глубине от 50 до 80 саж., в Каркинитском заливе и у мыса
Тарханкута на глубине от 12 до 30 саж. Питаются осетровые
преимущественно мелкой рыбой, креветками и моллюсками. Размер
минимальной, допускаемой к лову белуги - 26 вершков, осетра - 16, а
севрюги - 14 вершков (измеряя от середины глаза до конца
заднепроходного пера).
В настоящее время в Черном и Азовском море насчитывается до 10
видов и разновидностей сельдевых рыб. В отношении жизни как этих,
так и некоторых других рыб в Черном море приходится различать два
района: западный - с реками Дунаем, Днепром и другими, и восточный -
с Азовским морем, Доном, Кубанью и др. В Керченском проливе сельдь
ловится осенью и зимой, когда она уходит из Азовского моря в Черное,
и весною, с марта до середины мая, когда она идёт обратно, из
Черного моря в Азовское. В Днепре сельди ловятся в период март-июнь;
в Дунай они начинают входить тоже с марта.
Из других сельдевых рыб особенно интересна хамса или анчоус,
которая никогда не входит в реки, а размножается в море летом и
подходит иногда к берегам громадными стаями. Еще в 1871 году
Н.Я.Данилевский писал, что хамсу у русских берегов нигде не ловят в
сколько-нибудь значительном количестве, кроме Балаклавы. В настоящее
время хамсу ловят везде, куда она только подходит, причем у русских
берегов, кроме Кавказа, ее вылавливают в количестве до 90,000 пудов
в год. Количество пойманных особей должно быть громадным, так как и
взрослая хамса представляет собою узкую и тонкую рыбку, менее
четверти аршина длиною. При хорошем лове, как, например, у
Севастополя в 1911 г., цена ее падает до 3 коп. за 6 фунтов (2 ока).
У берегов Крыма она появляется преимущественно только в холодное
время года, в период сентябрь - апрель. Питается хамса
планктоном.
Камбала распространена по всему Черному морю и ловится круглый
год, то есть является рыбой более или менее оседлой; только весной,
в феврале и марте, она начинает подходить к берегам для икрометания
и остается у берегов приблизительно до сентября. В сентябре, октябре
камбала уходит на глубины в 20-30 саж., а в январе спускается еще
глубже, до 50 саж. и более.
Султанка или барбуня имеет в длину менее четверти аршина; зиму
она проводит, вероятно, на глубинах около 50-70 саж., а весною, в
марте, апреле, подходит к самым берегам для икрометания. Султанка
очень ценится за свой вкус; древние римляне платили за крупных
султанок, на наш взгляд, положительно невероятные суммы. Летом
ловится по всем берегам. У Севастополя и Балаклавы ее ловят
мережками, высотою в человеческий рост.
Морской петух достигает величины трех четвертей аршина и более и
имеет очень широкие, ярко окрашенные в голубой цвет передние
плавники; три луча этих плавников отделены вроде пальцев, на которых
петухи ходят по морскому дну; ловятся они в небольшом количестве и
высоко ценятся гастрономами.
Скумбрия или баламут, длиною около полутора четвертей аршина,
является главнейшей рыбой северо-западной части Черного моря, где,
при обычных условиях, ее вылавливают на сумму до миллиона рублей.
Зиму и вообще холодное время года она проводит в Мраморном море, а
затем, около середины апреля, начинает свой переход в Черное море,
откуда уходит всегда, как только температура воды начинает падать
ниже 10-12°. Родственная скумбрии пеламида ловится обычно в
небольшом количестве, но в зиму 1909 - 10 года она вдруг появилась у
нас массами; теперь же ее лов снова значительно сократился;
одиночными особями каждый год ловится другая родственная скумбрии
форма, гигантский тунец, бывающий до двух саженей длиною; даже
саженные с небольшим экземпляры весят до 20 пудов.
В Черном море насчитывается теперь до 5 видов кефалей, самый
крупный из них вид, лобаны, бывает длиною около трех четвертей,
другие же виды много мельче. Как указывает Н.Е.Максимов, у западных
берегов Черного моря кефали появляются в начале или середине апреля.
Особенно много их встречается в Каркинитском заливе, где они живут в
период май - октябрь и мечут икру; у южного берега Крыма они
появляются в мае. Что же касается зимы, то часть кефалей проводит ее
в бухтах, как Севастопольская и Балаклавская, часть спускается в
более глубокие слои моря, подобно осетровым рыбам и султанке, а
часть, быть может, даже уходит в Мраморное море, подобно
скумбрии.
Кроме рыб, с морем неразрывно связаны и млекопитающие: тюлень и
три или четыре вида дельфинов. Дельфины, величина которых колеблется
около сажени, относятся к зубастым китообразным и при всей рыбьей
форме своего тела являются, конечно, настоящими млекопитающими, так
как кормят своих детенышей, которых у них бывает обыкновенно по
одному, молоком и дышат легкими, а не жабрами. Питаются они рыбой. В
противоположность тюленям, дельфины совершенно не могут выбираться
на сушу, а попавши на нее погибают от голода и нарушения взаимного
отношения органов, так как тело их построено с расчетом на поддержку
водой. Новорожденные дельфины вынуждены сейчас же начинать плавать и
потому они родятся очень большими, у некоторых видов даже длиннее
половины роста матери. Плавают дельфины замечательно быстро, делая,
как пароход, до 12 и более узлов в час. Главным органом для плавания
служит горизонтальный хвостовой плавник; воздух же захватывают они в
тот момент, когда выпрыгивают из воды. Живут стадами и очень любят
гоняться за пароходами. Кожа у дельфинов очень тонкая и скользкая,
как резиновая калоша; под ней имеется толстый, около трех четвертей
вершка, слой жира, согревающий тело дельфинов. Из-за этого сала,
имеющего целый ряд технических достоинств, за дельфинами усиленно
охотятся; так, в декабре и январе 1912-13 г.г. на южном берегу Крыма
у горы Капсель, около Феодосии, чуть не ежедневно убивали от 100 до
200 штук дельфинов. |
